Сравнение гипотезы Г.Ф.Миллера и И.Линденау об этногенезе саха с новыми научными данными.

     Участник Камчатской экспедиции Я.И.Линденау, проезжая в 1745 г. через Байкал, увидел укрепления в местности под чисто якутским названием Кобуолуур. По местным преданиям, в этой местности некогда проживал родовой владыка Омогой из рода Боотулу. Потомки Омогоя и пришельца Эллэя в составе восьми главных якутских родов расселились и проживали на территории Байкала и в соседних с ним степях до тех пор, пока не были оттуда оттеснены кыргысами и монголами. Сначала они давали достойный отпор своим врагам, но потом, когда во времена царствования Баджея – внука Эллэя, они слишком обессилели, чтобы успешно противостоять своим врага.
     Эллэй собрал все племя и спустился вниз по Лене [Линденау, 1983, с. 176]. Как видно, в этническом сознании саха XVIII в. сохранилось предание о том, что их предки рассматривали пребывание на территории Байкальского региона как один из этапов своей истории.
     Анализируя старинные фольклорные источники, сохранившиеся в материалах досоветской историографии, можно придти к мысли, что в этногенезе саха исключительную роль сыграло весьма загадочное батулинское племя. Так, в материалах участников экcпедиции И.И.Биллингса говорится о том, что «Омогой-бей, начальник батулинского поколения, пошел с народом своим и с табунами через землю бурятскую... к берегам р. Лены». В 1822 г. на страницах «Северного Архива» в статье о якутах также речь идет о переселении батулинского поколения.
     В обоих материалах говорится о переселении саха из Барабинской степи и присоединении их к хоринцам [Гоголев, 1993, с. 117]. *Работа выполнена при финансовой поддержке в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ («Ранняя этническая история народа саха») проект № 06-01-79103 а/т В досоветской историографии считалось аксиомой тождество между боотулу и батулинцами в составе бурятов, более того они так и писали – батулинцы. В документах XVII в. отмечена Батулинская волость на Средней Лене. Их этническую связь признавали и исследователи советского периода. Следует указать и тот факт, что в акающих районах вместо боотулу принято было говорить баатылы. Таким образом, батулинцы в этих текстах выступают как южные предки саха.
     Г.Ф.Миллер – автор XVIII в. в составе саха выделял батулинцев и хоринцев, почитавших орла как наивысшее божество, самое близкое к божеству Урун Айыы. Намцы и остальные относящиеся к ним волости, исключая бетунцев, почитали лебедя так же, как вышеупомянутые – орла. По его словам, остальные улусы и волости, не относились к двум, но все же почитали орла под именем Хомпоруун Хотой [Элерт, 2001, с. 112-113].
      К батулинской «секте» (родовому обьединению – У.В.) по данным информаторов Г.Ф.Миллера относились: «1. Бахсынцы; 2. Батулинцы; 3. Сыланцы; 4. Игидейцы; 5. Джохсогонцы; 6. Тыарасынцы; 7. Оргеты; 8. Байагантайцы». Саму Батулинскую волость он считал самой большой из них, она была разделена между тремя улусами: Батурусским, Кангаласским, Мегинским. Сам Г.Ф.Миллер к «Батулинской секте» относил и хоринцев [Элерт, 2001, 112-113].
     В документах XVII в. отражена впоследствии исчезнувшая Батулинская волость. Батулинскую волость в документах XVII в. некоторые видят в жексогонцах (таттинцах), но они фигурирует как Ексогонская волость. Б.О.Долгих считал, что она располагалась на территории каптугов, чакыров, хадаров, сулгачинцев и кугдинцев в Батурусском улусе [Долгих, 1960, с. 365]. Значит, все они были подразделениями батулинцев. К Батулинской волости вошедшего в состав Ботурусского улуса, С.И.Боло относил наслеги Хадаар, два Чакыра, Хоптого (прежние каптуги-батулинцы), Одьулуун, Хайахсыт [Долгих, 1960, с. 328]. В то же время предок жексогонцев Кэрэкээн-Ойуун в архивных источниках выведен как один из батулинских родовых тойонов. Возможно, этому фольклорному персонажу соответствует Нарекан Секуев из Батулинской волости.
     Известно, что в 1640 г. в Амге и Татте проживал Батулинский род (Нарекановы дети). Потомки Кэрээкээнэ основали современный наслег Куннээйи. Их имена – Орукээн, Куннэй, Лээтиэ, Боттокуй – можно найти в документах с 1663 по 1687 г. среди представителей Батулинской волости [Боло, 1994, с. 309]. Таким образом, одно из крупных подразделений саха: жексогонцы (таттинцы) также происходит от батулинцев.
     На ленском острове Улуу Арыы проживали три соседних рода Баатылы, Бахсы и Багарах, находившихся в близком родстве и входивших в состав Кангаласского улуса. Именно от них отделились люди Кэрэкээнэ, составившие позднее отдельный Таттинский улус. Прародителем рода Байагантай в фольклорных текстах иногда выступает Баарагай Баатылы, поэтому и байагантайцы могли также быть частью батулинцев. Сын Омогоя Баарагай Баатылы иногда считается предком не только Баягантайского, но и Батурусского улуса.
     Следует подчеркнуть, что среди харганаевской, т.е. батулинской группы родов хори – бурят существовал род мэнгэй, одноименный с крупнейшим племенем саха Мэнэ [Цыдендамбаев, 1972, с. 205]. Согласно Я.И.Линденау, и род Энсиэли (намцы) происходит от Омогоя, который был из рода Боотулу [Линденау, 1983, с. 21]. По данным одной генеалогической таблицы, Нам был внуком Омогой Бая, сыном Баарагай Баатылы [Исторические предания и рассказы якутов, Ч.1, 1960, с. 88].
     Якутский этноним нам можно вывести из халхаского слова нам. Так обозначали в XIX в. отряды повстанцев, группировки заговорщиков, тайные общества, разбойничьи банды и воровские шайки. Как было выше сказано, Г.Ф.Миллер отметил отличие намских саха от остальных. В Намском улусе почитали в качестве высших божеств: Кыыс-хаана – «в образе лебедя», Могол-хаана, Татаар-тайму. К "воздушным божествам” намцев относились Хоро-тангара, Хотой-тангара – его почитали намцы только из уважения к бабкам и матерям из других улусов, почитавших орла как божество [Элерт, 2001, с.119].
     Примечательно, что батулинцы или же боотулу встречались среди вилюйских и северных саха, однако считается, что они разбежались по окраинам Якутии в итоге ясачного произвола. Название «боотулу» зафиксировано в вилюйских, оленекских, жиганских и усть-янских группах саха [Васильев, 1985, с. 31]. Эгинцы Верхоянского улуса также считаются подразделением батулинцев [Долгих, 1960, с. 376, 463].
     Не меньшую роль батулинцы сыграли в становлении бурятского этноса. Так, в первой трети XVII века в Приолхонье и на Верхней Лене в русских документах отмечаются «коринцы и батулинцы». Загадочных батулинцев Б.О.Долгих и С.А.Токарев считали субэтнической группой хори, а М.Н.Богданов, Н.П.Егунов видели булагатскую группу родов с общим предком Батлаем, молодой исследователь Д.В.Цыбикдоржиев считает возрастной группой молодых воинов хоринцев [Цыбикдоржиев, 1993, с. 221-222].
     Так с каким известным племенем можно отождествить батулинцев – составивших основу якутского этноса и принявших также участие в происхождении западных бурят и забайкальских хоринцев? Сразу внимание обращается на объединение хори-туматов, на тот факт, что туматы и хори были фратриями по отношению друг к другу, как потом батулинцы относились к хоринскому племени. Тем более батулинцев фольклорные источники выводят с Енисея, или с Барабинских степей, потом они на Байкале присоединяются к хоринскому племени. Так еще батулинцев или харганаевцев в составе хори Г.Н.Румянцев связывал с туматами, с которыми хори некогда составляли единый союз.
     В материалах участников экспедиции И.И.Биллингса есть сведения о том, что к племени Омогоя (батулинцев) потом присоединились бурят-хоринцы. Следовательно, они утверждали, что хоринцы–иноплеменники, которые позже присоединились к якутам-саха, проживая среди них, долгое время сохраняли свой язык [Гоголев, 1993, с. 117]. Следует подчеркнуть, что по историческим данным племя хори соединилось на территории Байкала с туматами, создав обьединенное племя хори-туматов. При этом туматы представляются предками батулинцев. Кроме того, о сыне Омогоя Баарагай Баатылы сообщается: «Терпел нищету и питался добычею, которую приносила черная собака». Следовательно, бедность батулинцев и их занятия охотой и рыболовством были ходячей поговоркой [Ксенофонтов, 1992, с. 166]. То же сообщается о баягантайцах, возможно эти два рода некогда были одного происхождения. Баягантайцы и батулинцы не поминали в своих молениях Юрюнг Айыы, они не должны были отпускать в свои табуны сплошь белого жеребца, не должны держать веревку «сэлэ» [Ксенофонтов, 1977, с. 28].
     В легенде о происхождении праздника Ысыах в записи Г.Ф.Миллера, опубликованном опять же А.Х.Элертом, говорится о том, что в районе Якутска вначале жили лишь батулинцы. Потом с верховьев р. Лены приплыл на одном бревне человек из якутского народа, видимо Эр-Соготох Эллэй Боотур и дал начало народу саха, породнившись с батулинцами [Элерт, 2000, с. 269-270]. В другом месте Миллер говорит о том, что батулинцы и хоринцы в отличие от остальных саха не имеют культ Урун Аар Тойон и поклоняются тотемным божествам: орлу и лебедю. Эти сведения подтверждаются и более поздними материалами: «Предком этого Баатылы была, говорят, птица-орел. Батылинцы его не убивают и очень чтят. Женщины рода Баатылы, если увидят парящего орла, надевали, говорят, ровдужный кафтан, называемый тангалай, почитая его, как невестки своего свекра» [Исторические предания и рассказы якутов, ч.1, 1960, с. 63].
    Исходя из этого, можно сделать вывод о том, что батулинцы и хоринцы являются предками саха, которые придерживались тотемных божеств. Истинные (дьин) саха в отличие от них, придерживались культа Единого бога, т.е. были монотеистами. Сходство в почитании родоначальника Эллэя саха можно увидеть в китайских источниках о проживавшем в территории Тувы народе усы. Они имели обычай каждый год в первой декаде 6-го месяца убивать белую лошадь, быка и барана, разбрызгивать кумыс и омываться в реке, чтобы почтить духов реки, потому что, по преданию, оттуда вышел их родоначальник.
     В "Тайной истории” несколько раз говорится о хори-туматах, что обычно понимают как союз двух разных племен – хори и тумат, но бурятские ученые считают, что последние были лишь военной организацией первых. Версия подтверждается тем фактом, что спустя четыреста лет у хоринцев вновь отмечено одновременное бытование двух параллельных самоназваний. В русских документах XVII века хоринские нойоны говорят о себе «старинное имя нам коринцы и батуринцы». В загадочных "батуринцах”, отмеченных в конце XVII века, или "батулинцах”, о которых писали в 1640-х годах, бурятский исследователь Д.В.Цыбикдоржиев видит военизированную возрастную группу хоринцев [Цыбикдоржиев, 2004].
     По Ц.Б.Цыдендамбаеву, хори-туматы представляли союз племен, состоящий из туматов-тюрков, занимавших ведущее положение в союзе и подчиненных им хоринцев-протомонголов [Цыдендамбаев, 1972, с. 226]. Этот свой вывод исследователь обосновывал на том, что у хоринцев одновременно существовал тотем собаки и лебедя, при этом культ собаки в древности был характерен именно для монголов, а лебедь для тюрков Саяно-Алтая. Также в хоринской ономастике имеются эпонимы и этнонимы, имеющие обьяснения именно в якутской ономастике. Языковые данные тоже говорят о долгом совместном обитании предков саха и бурятов. Лингвисты отмечают, что довольно заметная группа слов в языке саха находит соответствия в бурятском языке. Причем этих слов нет в других тюркских и монгольских языках. Поэтому они представляют собой как бы общее достояние саха и бурятского языка. Отсюда допускается, что якутские и бурятские племена могли быть взаимно двуязычными [Рассадин, 1973, с. 69-78].
     Фольклорные источники саха свидетельствующие о проживании их предков на Ангаре и совместном обитании с бурятами, подтверждаются и новыми археологическими данными. Прежде всего, В.С.Николаеву удалось зафиксировать преемственность между якутскими погребениями с конем с захоронениями усть-талькинской культуры: присутствие внутримогильных конструкций в виде колоды и ящика-гроба, трупоположение покойных вытянуто на спине, наличие погребений животных (коней) в отдельной могильной яме. Исходя из этого, он сделал вывод об их этнокультурном единстве.
     В.С.Николаев считает, что хори-туматы обитавшие в Прибайкалье являются предками саха и были вытеснены бурятами, ассимилировавшими их остатки. Поэтому он допускает, что в конце XIV – начале XV вв. под давлением протобурятских племен вышедших из Монголии часть туматов и хори мигрировала на Среднюю Лену, где принимала самое активное участие в сложении якутского этноса [Николаев В.С, 2004, с. 157].
     Именно на Усть-Талкине впервые зафиксированы представители центральноазиатской расы и низкорослая лошадь, генетически близкая к якутской [Гоголев, 1993, с. 119]. При этом ангаро-ленский вариант центральноазиатского типа, четко очерченный у якутов и бурят-булагатов, имеет близкие морфологические признаки с туранским типом [Константинов, с. 139]. Существует предположение о роли метисации в формировании центральноазиатского типа. О европеидной примеси в его составе говорят и данные одонтропологии [Гоголев, 1993, с. 119]. Выше указывалось, что в погребальном обряде и инвентаре Усть-Талкина обнаруживаются ряд параллелей с якутскими погребениями [Гоголев, 1993, с. 108; Васильев, 1995, с. 40].
    Интересным представляется тот факт, что, как и исследователь якутского этногенеза А.И.Гоголев, иркутский археолог В.С.Николаев отмечает наличие кимако-кыпчакского компонента в происхождении усть-талькинцев, связывая с туматами. Поэтому необходимо напомнить сведения арабского источника, согласно которому, племя кыштым – т.е. зависимые от енисейских кыргызов племена горной Тувы, вероятно дубо (туматы) по языку близки к карлукам, а по одежде (по материальной культуре) к кимакам. Имеются и фольклорные данные позволяющие отождествлять предков саха с хори-туматами.
     Как считает В.М.Никифоров, «на стадии первоначального освоения центра бассейна р. Лена у предков якутов существовало деление (зафиксированное в эпических формулах и других фольклорных фактах) на дьин саха и ураанхай саха. Последние представляли собой хори-туматские племена, впоследствии почти полностью ассимилированные основной массой: в результате чего появился конглемерат – ураанхай саха» [Никифоров В.М., 2002, с. 107].
     Монгольские походы в Баргуджин-Тукум, т.е. в таежные районы Байкала и Саяно-Енисейского края, вызвали большие передвижения племен. Некоторые племена частями уходили от завоевателей в недосягаемую для воинов монгольских ханов область – на территорию свободной и суровой Якутии.
    В год быка (соответствующий 1215 – 1216 г. н.э.), Чингисхан послал Борагул-нойона на войну с племенем тумат, вновь восставшему против власти монголов. До этого туматы пленили Хорчи-нойона, которому Чингисхан дал власть над всеми «лесными народами» Южной Сибири, а также ойратского владыку Худука-беги хорошо знавшего язык и образ жизни «лесных народов», имевшему намерение взять в жену Ботохоя, видимо, с целью создать тумато-ойратский союз. Это племя было чрезвычайно воинственным и мятежным. Однако Борогул-нойон был убит в бою. После смерти своего мужа Дойдухул-Сохора туматами тогда правила Ботохой-Толстая.
     Причиной восстания послужило требование выдать самых красивых туматских девушек монгольским воинам [Рашид-ад-дин, 1952, с. 88]. Узнав о смерти своего верного нойона, Чингисхан сам собирался идти в поход против туматов, но отговорили от такого опасного шага. Молясь Вечному Небу, и под плетьми своих военачальников монгольское войско в очередной раз двинулось в поход против непокорного и гордого племени туматов. Посланный им дорбетский Дорбо-Докшин направил войско по тропе, проложенной дикими буйволами: «И вот, поднявшись на гору, он внезапным ударом обрушился на пировавших беспечно туматов и полонил их» [Козин С.А., 1941, с. 174–175].
     Но основная часть исследователей считает, что туматы во времена монгольских походов обитали на долине Верхнего Енисея [Зориктуев, 1997, с. 45]. В территории Тувы есть местность Тумат-тайга. Считается, что только в 1217 г. монголами в долине Малого Енисея было сломлено сопротивление не желавших подчиниться им туматов [Зориктуев Б.Р., 2000, с. 126]. Согласно «Сборнику летописей», монголы дали большие сражения и покорили чрезвычайно воинственное племя и войско туматов. Далее: «Так как туматы были злокозненным и недоброжелательным племенем, то (монголы) множество из них перебили» [Рашид-ад-дин, 1952, с. 122].

     Однако вместе с енисейскими кыргызами они снова восстали в 80 годах XII в., когда получили временную свободу в течение 10 лет. Тогда против них был направлен Кыпчакский корпус. Группа этих туматов, видимо ушла в территорию Якутии спасаясь от монгольских воинов: «в рукописном сочинении иркутского надворного советника Ивана Эверса на основании устных свидетельств якутов сообщается, что туматы, не желавшие подчиняться монголам, «со всеми семействами перебрались к началу реки Лены» и спустились вниз по ее течению до пределов нынешной Якутии» [Туголуков, 1985, с. 214].
     Туматов Д.В.Цыбикдоржиев считает военизированным мужским союзом хоринцев, члены которого, возможно, отождествляли себя с псами или волками [Цыбикдоржиев, 2003, с. 89]. В сочинениях западных послов в Монголию Плано Карпини и брата Дибео сохранился мотив о неудачном походе монголов в страну воинов-псов.
     В этой стране все лица мужского пола жили отдельно от женщин и считали себя людьми-собаками, что можно интерпретировать как военизированный мужской союз, все члены проходили воинское обучение и считали себя принадлежащими к воинскому братству. Согласно источнику, люди-собаки, собравшиеся воедине на другом берегу реки, все трижды вошли в замерзшую реку и катались в пыли, проделав все это трижды. Совершив, сей обряд неуязвимости, люди-собаки бросились против монголов, валя одним ударом их коней, потом добивая упавших всадников [Юрченко, 2002, с. 107-108; Карпини, с. 46-47].
     В "Кратких сведениях о черных татарах” Пэн Да-я и Сюй Тина говорится о месте обитания этих людей-собак. Нохай ирган (то есть земля псов, женщины красивы и обаятельны) жили на востоке, татары атаковали их и Усу ирган (татань воды). Прежде всего, усуту-мангуны или водяные татары у Рашид-ад-дина упоминаются на Ангаре. Именно в борьбе против монгольской конницы могла быть создана пальма.
     По полученным В.С.Николаевым материалам, черешковые наконечники пальм появляются у кочевников Южного Приангарья уже в XII-XIV вв. и отсюда происходила их распространение по таежным пространствам Сибири. И ранее этого они никогда не встречаются в средневековых погребальных комплексах Сибири и Центральной Азии.
     По мнению А.И.Гоголева, пальма (батыйа) является изобретением якутов, и стал одним из индикаторов якутской этнографической культуры [Николаев В.С., 2004, с. 90].
     У Рашид-ад-дина имеется отрывок о посылке четырех тысяч мужей из племен кунгират в область Тумат [Рашид-ад-дин, 1952, с. 162]. Эти кунграты или хонхираты состояли из племен инкирас, каранут, ольхонут, куралас. Хонхиратов иногда связывают с бурятским племенем хонгодор, среди бурят имеется род харанут, название острова Ольхон связывается с именем племени ольхонут. Инкирасы или икирасы являются предками бурятского племени эхиритов. В хорлосах (куралас) возможно увидеть предков племени хори-бурят, хотя это представляется довольно спорным. С тех пор, предки саха (туматы) и бурят (хонгираты) стали жить вместе, взаимно влияя друг на друга.
     Таким образом, хонкираты могли установить господство над местными аборигенами и в значительной мере смешаться с ними. Переселение хори-туматов на Среднюю Лену могла иметь поэтапный характер, в ходе двухвековой борьбы туматов за свою свободу м независимость от монгольских завоевателей: «Часть якутов осталась по соседству с бурятами, оказывая им возможное сопротивление, но, наконец, и эти были поставлены в такое положение, что вынуждены, были бросить на произвол судьбы все то, что имели, и даже не имели возможности совершить свое бегство на лодках, но поплыли по Лене, схватившись за первые попавшиеся бревна. Последние беглецы прибыли к тем своим соплеменникам, которые уже устроились ниже по Лене» [Ксенофонтов, 1992, с. 64].
     Следует отметить, что в бурятской легенде об Ажирай Бухэ и Харамцай Мэргэне имеются моменты сходные, с якутскими преданиями об Эллэе, в частности, в ней повествуется о том, что богатыри со своими воинами после очереднего удачного набега на монголов остановились за Баргузином в Урянхайской степи. Но здесь их догнали преследователи. Уцелели только два друга, которые, отбиваясь от врагов, бежали на Лену. Они сели на плывшие по реке два бревна и поплыли вниз по Лене [Балдаев, 1961, с. 82, 172]. Разница заключается в том, что в бурятской легенде оба гонимых героя гибнут, а в якутских сказаниях становятся их родоначальниками.
     Хотелось бы обратить внимание на близость данного фольклорного источника к действительным историческим событиям, связанным с победами туматов над монголами и последовавшим за ним разгромом и бегством части туматов на север. Безусловно, образ Ажарая носит мифологический характер. Но, возможно, в этих легендах сохранилась информация о героической борьбе туматов против монгольских ханов. На первый взгляд, образ Адьарая по якутской мифологии вроде бы напоминает облик враждебных племен, но он именно божество саха, притом связанное с почитанием злых духов.
     О многом говорит тот факт, что «черные всадники» связываются с районом Качуга, где, согласно Я.И.Линденау, оставались последние саха, упорно сопротивлявшиеся монголам и откуда они переселились вниз по Лене. Таким образом, в образе Ажирая-Бухэ, оставшегося вдвоем с тунгусским богатырем Харамцай-Мэргеном после разгрома, вытесненного на Лену и уплывшего по ней на бревне, можно увидеть исторические события, связанные с героической защитой туматских воинов своей родины. Н.А.Алексеев допускает, что настоящее имя Улуу Тойона – Аджарай. Следует обратить внимание на то, что Улуу Тойон считался покровителем якутских тойонов.
     Весьма интересно и то, что Аджарая бурятские мифы называют сыном Ухэрэ (быка), его сыном является черный ворон. В якутской мифологии божество Хара Суорун (черный ворон), считается сыном Улуу Тойона. При этом Хара Суорун считается творцом черных коней (хара сылгылаах). Напомним, что почитание Ажирая бурятами связано с культом «черных всадников» – «хара-моритон». По утверждению Е.В.Павлова, курыканские корни (т.е. якутские) могут иметь такие наиглавнейшие эхиритские божества, как хозяин Ольхона Хан-Хута/Хото баабай, сыном которого является орел и глава «черных всадников» (хара-моритон). Ленского эжина Ажарай-бухэ даже кудинские буряты причисляли к «темным», т.е. «чужим» богам [Павлов, 2002, с. 51]. Необходимо раскрыть генезис культа «черных всадников» и связанной с ними системы воспитания воинов. У бурят существовал тотемический культ дикого коня или божества-громовержца в облике небесного жеребца, который считался покровителем воинских инициаций, набегов и вообще исполнял функции бога войны. Надо сказать, что Улуу Тойон Аджарай иногда отождествляется с творцом конного скота – дьесегей.
     Отсюда следует, что воинский культ «хара-моритон» связан в древней основе с почитанием божества-громовержца Улуу Тойона (Аджарая) и небесного жеребца (Джесегея). Таким образом, имеются данные о почитании древними саха божества Адьарай. По сведениям Я.И.Линденау, во время праздника Ысыах якуты совершали кумысное жертвоприношение божеству по имени Adsjarai.
    Из приведеннего Линденау обращения к этому божеству на якутском языке («Agis Ataktak Adsjarai bogo») и в переводе на русский («Восьми нагой Аджарай борущий, на высоком небеси не ужился, преизподня дно поселился…»), а также из зафиксированного им якутского мифа о сотворении мира следует, что Adsjarai первоначально был небожителем, но был низвергнут в преисподнюю, когда хотел сравняться с божествами-братьями [Элерт, 2003, с. 100].

      Только у эхиритов, занимавших верховья Лены, можно найти предания о богатырском народе саха: «По другую сторону Зулхэ-мурэна (Лены) жил народ саха. Саха приходили к нам со своими богатырями и требовали от наших предков дань...» [Небесная дева лебедь, 1992, с. 176–177]. При этом богатырь саха Хунтэ-Хошошо и его конь были закованы в непроницаемый панцирь. Воинов саха было двести всадников, эхиритский богатырь Едегей, прострелив вождя саха насквозь стрелой, освободил свое племя от рабства.
     Возможно, под народом саха, фигурируют туматы, судя по этим данным, собиравшие дань с лесных племен и судя по погребальному обряду имевшие сильную конную дружину. Рашид-ад-дин указал на то, что в древности туматы обитали в Восьмиречье (Секиз-мурэн), где потом в XIII в. жили ойраты [Рашид-ад-дин, 1952, с. 118]. Отсюда считается, что пришедшие в X-XI вв. ойраты вытеснили большую часть туматов с их территории. Затем писъменные источники указывают, что туматы проживали поблизости от страны Баргуджин-Тукум, в пределах страны кыргызов. Первым, кто выдвинул предположение о проживании туматов в XII –XIV вв. на территории Прибайкалья был Г.В.Ксенофонтов [Ксенофонтов, 1993, с. 413; 1993а, с. 153-161].
     Г.Н.Румянцев считал, что они проживали вместе с хори в районе современного г. Нижнеудинска, т.е. в северных предгорьях Восточных Саян [Румянцев, 1962, с. 140]. Оказывается, по словам А.П.Окладникова, ольхонские буряты рассказывали, что на горах Хара-Хошун и Даин-Хошун, где имеются каменные оборонительные сооружения в виде стен, воевали якуты с монголами.
     По свидетельству М.П.Овчинникова, ему один лама в 1906 г. рассказал, что переселение бурят и вытеснение ими якутов, было будто бы 683 года тому назад. По его словам, столкновение произошло из-за обладания пастбищами, так как оба народа занимались скотоводством [Окладников, 1955, с. 362–363]. Видимо, эти же укрепления вплоть до Качуга видел во время своего путешествия Я.И.Линденау в XVIII в. Однако он приписывал их предкам саха, утверждая, что буряты сами ему говорили об этом [Линденау, 1983, с. 19–21].
     Туматы в монгольских источниках XIII в. всегда фигурируют вместе с племенем хори, поэтому вытесненные со своих мест ойратами, они могли переселиться в регион Байкала и проживать вместе с хоринцами. Но Рашид-ад-дин туматов и племя кори упоминает отдельно, давая понять, что это два различных племени.
     Бурятские исследователи на основе факта, что в родословной хоринцев и в преданиях есть указание на события XIII в., считают, что современные хоринские буряты являются прямыми потомками племени хори-туматов. Так по бурятскому преданию, Бодхоохон хатун (Толстая Ботохой) проживала в Тугнуйской долине и управляла бурятами. К ней бежал монгол, укравший жену Чингисхана. Из-за этого буряты поссорились с Чингисханом [Небесная дева лебедь, 1992, с. 166].
      В этой связи следует напомнить о том, что племена дубо (тумат) и милиге (меркит) издревле проживали вместе в Саянском крае и могли вместе переселиться в Забайкалье. Постольку меркиты являются потомками милиге, а туматы – дубо, проживавшими ранее в Саянском крае и мигрировавшими потом в район Байкала, то они представляются представителями родственного между собой тюркоязычного населения Байкальского региона, занимавшего эти земли вплоть до вытеснения монголами в начале XIII в.
     По поводу этнической принадлежности центральноазиатских туматов имеются столь-же неоднозначные мнения. Например, Л.Р.Кызласов считает туматов потомками древних дубо, среди которых оказались как тюркоязычные, так и монголоязычные этнические группы [Кызласов, 1969, с. 167]. Заслуживает внимания мнение Л.П.Потапова, что дубо были самодийского происхождения, впоследствии они подверглись языковой ассимиляции племенами теле, но сохранили самоназвание [Потапов, 1969, с. 183].
     Название «тумат» считается вариантом этнонима «туба» (во множественном числе монгольского языка), хотя по Б.И.Татаринцеву, эти этнонимы совершенно разного происхождения. Исходной формой имени тумат он считает слово «туман». Последнее слово по происхождению являлось тюркским словом и обозначало значительную группу людей [Татаринцев, 1990, N:2]. Действительно, в преданиях саха туматы иногда фигурируют как племя туман. В тюркских языках тјбэ, туфа, тува, наряду с другими, имеет значение "род, племенное обьединение".
     Однако существует мнение, что данный этноним встречается и среди северных самодийцев. Часть туматов жила и живет на р.Селенга в Бурятии, Хубсугульском районе Монголии, в Тоджинском районе Тувы [Молдобаев, 1989, с. 96]. Возможно, дубо-туматы происходили от сяньбийского племени тоба, некогда вышедшего из Приамурья и обитавшего до переселения в Китай в Южной Сибири. Так по весьма интересному сообщению тувинского информатора О.Д.Куулара тувинский род тумат первоначально проживал в верховьях реки Амур примерно с IV в. н.э. под названием тыва. Затем этот термин трансформировался по схеме тыва-тоба-туба-тума-тумат [Молдобаев, 1989, с. 96]. Дубо составляли три аймака вместе с Милиге и Эчжи и входили в состав Восточного тюркского каганата в VII в. н.э., и проживали в горно-таежном районе Саян и вокруг озера Хубсугул. У них было много хороших лошадей, но зимой они охотились, чрезвычайно быстро передвигаясь на лыжах. По ночам занимались воровством и грабежом, днем скрывались. Хягасы (кыргызы) ловили их и превращали в рабов [Бичурин, 1953, с. 254].
     О том, что дубо входили в состав тюрков, свидетельствует то, что их называли мума тукюэ т.е. «лыжные тюрки». По другим данным, они не знали ни скотоводства, ни землепашества и жили за счет собирательства, охоты и рыболовства. Дубо одевались в одежду из соболиных шкур и оленьей кожи, у них существовал обычай, умерших класть в гробы и ставили на горах или же привязывать на деревьях [Бичурин, 1953, с. 394]. Эти данные говорят о том, что еще предки туматов дубо состояли из различных этнических групп.
     Одни родовые группы были лесными охотниками, другие хорошими коневодами. С этим можно сравнить то, что дореволюционные исследователи этногенеза саха, оперировавшие преимущественно фольклорными и лингвистическими материалами, утверждали о саяно-енисейской прародине саха.
     Например, по П.Кларку, у вилюйских саха до середины XIX в. сохранялись предания о том, что в древности они кочевали в верховьях Енисея, затем около Байкала [Гоголев, 1993, с. 54]. Барон Майдель в XIX в. также зафиксировал предания об исходе саха с Енисея: «По древнему якутскому сказанию, которое и теперь на Лене известно, якуты первоначально обитали на Енисее, в стороне Красноярска; были оттуда вытеснены и перешли на восток, в бурятские степи» [Ксенофонтов, 1992, с. 73]. Этот сюжет присутствовал в работах Н.Ф.Остолопова, Н.Н.Щукина, Н.А.Кострова, в которых конкретизировались сведения фольклорных источников: исторический предок саха Омогой Баай со своим народом обитал на Енисее, оттуда был вытеснен в бурятскую степь.
      Таким образом, на основе фольклорных данных уже тогда стала муссироваться проблема енисейской прародины саха. В некоторых преданиях прародиной саха считается страна Ураанхай. Еще рассказывается о том, что предок саха Омогой Баай, в древнее время проживал в стране Ураанхай. Предки саха со всеми богатствами и стадом переселились из этой страны в Прибайкалье [Боло, 1994, с. 22]. Прежде всего, Урянхайским краем было принято обозначать территорию Тувы. Туматы как отдельный род, отличный от саха фигурируют в фольклорных источниках. По записям В.В.Никифорова, сделанным в 1925–1926 гг., туматы обитали в Вилюйском и отчасти Олекминском округах бывшей Якутской области. Они занимались охотой и рыболовством, жили в «земляных урасах» (видимо, холомо) и постоянно перекочевывали с места на место. Оружием им служили луки и стрелы с железными наконечниками, а также пальмы. Туматы носили одежду из звериных шкур, обвешанную кистями из оленьих волос и вышитую разноцветным бисером. Саха туматов обыкновенно называли «тигиилээх сырайдаах», так как это племя имело обычай татуировать свое лицо. Туматы «имели чрезвычайно суровый вид и жестокий нрав» [ПФА РАН, ф.47, оп. 2, д.122, л. 68–73].
     На основе таких фольклорных источников делается вывод, что еще до появления якутов «вилюйские» туматы слились с тамошними аборигенами [Туголуков, 1985, с. 216]. К потомкам туматов В.А.Туголуков относит рода вилюйских эвенков долган, нюрмаган и сологон [Туголуков, 1980, с. 172]. Туматов отождествляют и с легендарными «дьирикинэеми». Тот факт, что долганы являются потомками тюркоязычных туматов, доказывает их язык. Туматские наслеги имелись в Жиганском и Усть-Янском районах, по преданиям старожилов, их предки пришли с Вилюя [Исторические предания и рассказы якутов, ч.1, 1960, с. 160]. Тунгусский род тумат находили на побережье Охотского моря, в Северо-Эвенском районе есть селение Туматы [Константинов, 1975, с. 159].
     По поводу этнической принадлежности туматов сложились следующие предположения. Г.В.Ксенофонтов на основе героических сказаний джарханцев, допускал возможность о том, что туматы Жиганского и Усть-Янского улусов принадлежали не к саха, а к монголам [Ксенофонтов, 1992, с. 71). Но фольклорист Г.У.Эргис считал туматов племенем тунгусского происхождения и что, они проживали на Вилюе. А.П.Окладников причислял их к тунгусам, или отунгусившимся юкагирам [Окладников, 1955, с. 339]. Таким образом, легендарные туматы Якутии отличались от исторических туматов, известных под этим именем в источниках монгольского периода.
      Туматы фигурирующие в якутских легендах и преданиях скорее аборигены края, по описанию соответствующие «щитолицым» лесным тунгусам, имеющие по В.А.Туголукову самодийское происхождение. А исторические туматы это тюркоязычное племя – выходцы с Саян, соединившиеся с племенем хори, обычно связываемых с бурятами. Хотелось бы отметить факт поразительного сходства исторических преданий вилюйских саха о гибели племени туматов или, наоборот, племени ньурмагаат в результате внезапного нападения туматов с историческими сведениями о разгроме монгольским войском племени туматов. Так, в вилюйских сказаниях обычно подчеркивается факт внезапного нападения врагов на спящих противников и полного истребления их.
     «Туматы» есть и в архивных документах XVII в. Так Б.О.Долгих пришел к выводу, что «туматы – общее племенное название якутов, плативших ясак в Средневилюйское зимовье (за исключением Оргутского рода, кангаласского по происхождению), а тагусы, кыргыдаи, кирикеи, онтулы, лучинцы и олесы – названия туматских родов» [Долгих, 1960, с. 468–469]. С.И.Николаев также сделал вывод, что термин «тумат» был собирательным, общим названием большинства вилюйских якутов. По его данным, в XVII в. в район Средневилюйского зимовья переселялись «подгородные» саха, среди них большинство составляли кангаласцы, саха района Средневилюйского зимовья (туматы) были ими вытеснены в пределы будущих Верхневилюйского и Мархинского улусов [Николаев С.И., 1957, с. 94–96].
      Но в начале XVII в. русские землепроходцы в Вилюе встретились с родами «пеших» саха, живших только рыболовством и охотой [Долгих, 1960, с.460–462]. Кокуи и осекуи в архивных документах также упомянуты среди родов «пеших» саха. Название рода кырык сопоставимо с именем огузского племени кырык. Имя рода Асыыкай (осекуи) можно сопоставить с названием кыргызского племени азык.
     В китайских источниках упоминается западнотюркское племя асиги. Уже отмечалась связь рода Куокуй с родом куокэй, принадлежавшим к харганаевской группе хоринских бурятов. По преданиям, записанным Г.В.Ксенофонтовым на Сунтаре, прародительница вилюйских якутов Дьаархан или Дьаардаах была не якуткой, а иноплеменницей-туматкой.