Что же это за словечко такое? Что это за люди - характерники? В чем их отличие от простых смертных?
"Характерным" называют человека
"с изюминкой" , с чудаковатым, упрямым характером, увлеченным чем-то необычным. У древних греков словом
"charagma" обозначалось
клеймо , отсюда происходит английское слово
"character" , то есть, собственно говоря,
"знак" .
"Характерниками" в старину именовали
казаков-запорожцев ,
живших в диких неизведанных краях за днепровскими порогами. С ними
связано множество таинственных и чудесных историй. Среди них есть
немало и таких, в которых речь идет о
кладах . Казаки-характерники сами прятали их (недаром одна из плавневых речек у них называлась
Скарбной ), сами и умели находить сокровища, спрятанные другими. Находили по
огням , что вдруг вспыхивали на обочинах дорог, по
туманным клубам над курганами , по
звездам , что падали в черные яры-овраги, и еще по множеству других примет.
Большинство преданий и легенд про характерников были записаны на Украине только в
XIX веке, однако первые упоминания о них уже встречаются в летописях, относящихся ко второй половине
XVI века . Польский историк Папроцкий, описывая неудачный поход гетмана
Самуила Зборовского в
Молдавию в 1583 году, приводит следующие сведения. Возле турецкой крепости
Аслам-города в понизовье Днепра во время переговоров с высланной делегацией один из казаков не удержался и выстрелил в татарина.
Зборовский
так был возмущен этим, что хотел было казнить виновного, но этому
воспротивилось все войско, защищая своего товарища, который дорог ему
был тем, что считался
"характерником" , умевшим заговаривать
вражеские пули и делать их безвредными как для себя лично, так и для
отряда, в котором он находился. Однако еще раньше
Мартин Бельский , описывая в своей
"Хронике" битву
Ивана Подковы с
молдавским господарем Петром под
Яссами в 1577 году упоминает, что будто бы среди запорожцев был казак, который
заговаривал ружейные пули .
Остается лишь гадать, был ли это один и тот же человек, или же
исторические сообщения относятся к разным лицам, но достоверно известно
одно - традиция характерничества проявляет себя уже на самом раннем
этапе запорожской истории и корнями своими уходит в седую древность.
Казаков-характерников (еще их называли
галдовниками ,
химородниками ) народная молва наделяла сверхъестественными свойствами. Многое умели запорожцы: и
клады находить , и
раны заговаривать , и
мертвых на ноги ставить , и
ядра полами кафтанов ловить на лету , и
сухими из воды выходить , и
в мгновение ока переноситься из одного края степи в другой . Считалось, что
убить характерника можно только
серебряной пулей ,
пуговицей с крестом или выстрелив в
левый глаз . Такого же результата можно было достичь в том случае, если
семь пуль одна за другой попадут в одно и то же место. Окончательно уничтожить характерника удавалось, лишь вбив
осиновый кол в его грудь. В народном представлении химородника отождествляли с нечистой силой. Потому-то и хоронили казаков-характерников
лицом вниз , чтоб не восстал из мертвых (возможно, этот ритуал как-то отождествлялся с верой в
упырей и
вурдалаков ).
"Запорожцы были рыцарями и большими характерниками, - вспоминали о казаках жители приднепровских сел. -
Пуля их не брала; на Днепре, бывало, простелят войлок и идут. Катерина
хотела подвести их под свою власть, а они не захотели. Чтобы показать
силу, бросили войлок на море, взяли землю в сапоги, горилки в баклаги -
и отправились в Турцию. Плывут себе и поют". Самой яркой и необычной чертой характерников была их
неуязвимость для пуль и сабель - именно благодаря этому волшебному свойству запорожские чародеи и попали в поле зрения упоминавшихся уже
польских историков .
Верования эти были настолько крепки, что даже спустя три столетия всё
ещё ходили среди украинских поселян и были записаны многими
исследователями.
Д.И. Яворницкий в своём сборнике
"Запорожье в остатках старины и преданиях народа" (1888г.) пишет из народных уст про запорожцев:
"А як вийдуть на вiйну, то iх б`ють кулями, а вони собi й байдуже:
пазухи порозставляють i збирають туди кулi. "Та ну бий!" - кричить
кошовий хлопцевi, а сам i без пiстоля i без рушницi стоiть. "Пiдожди,
батьку, наберу куль та тодi i пострiляю." В другой легенде про кошевого
Сирка говорится: "Сiрко - це кошовий такий. Вiн такий був, що дещо
знав. Оце бувало вийде iз куреня та й гука на свого хлопця: "Ану,
хлопче, вiзьми пiстоль, стань там та стрiляй менi в руку!" Той хлопець
вiзьме пiстоль та тiльки - бух! - йому в руку. А вiн вiзьме в руку
кулю, здаве ii та назад i кине. Вони, тi запорожцi, всi були
знайовитi..." Однако согласно многочисленным преданиям характерники могли навевать и различные
видения :
"Там запорожцi бились з татарами... Як iх сила, то вони покладуть усiх
до одного, нi одного не випустять. А як несила, то вони зроблять або
рiчку, або лiс, такий лiс, що його нi пройти, нi проiхати. Та тодi тi -
татарва, то що наткнуться, подивляться, а воно рiчка або лiс, та й
назад. А пiсля як роздивляться, а воно того нема нiчого. Отакi були тi
запорожцi." Такие совсем уж сказочные предания тем не менее были
очень популярны в народной среде, особенно часто встречающийся мотив о
том, как хитрый запорожец
отводит врагам очи и они не могут его ни связать, ни заковать в цепи. Подобный сюжет появляется и на страницах романа
"Чорна рада" Пантелеймона Кулиша , известного писателя и этнографа:
"Да й згадав, як у старого Хмельницького сидiв у глибцi такий, що ману
напускав. "Що ви, - каже, - що мене стережете? Як схочу, то лиха
встережете мене! Ось зав`яжiть мене в мiшок." Зав`язали його да й
притягли за трямки, аж вiн йде з-за дверей: "А що, вражi дiти!
Встерегли?"
Следующей удивительной особенностью характерников была их способность к
оборотничеству . Вообще же
"ликантропия" (превращение людей в волков) в славянских землях имеет корни глубокие. Самые ранние сведения о ней сохранились у
Геродота ( V в. до н.э. ) в его знаменитой
"Истории" , где в книге четвертой
"Мельпомена" описываются нравы народа
невров , могущих оборачиваться в волков. Рассказ
Геродота
более чем через два тысячелетия смыкается с многочисленными
этнографическими данными о волколаках, верования в которых были живы на
Украине до самого недавнего времени. Вообще же культ
волка у индоевропейских народов очень древний и сложный, и напрямую связан с
воинскими функциями . Покровителем волков у славян считался святой
Егорий (
Георгий ,
Григорий ), частично заменивший собою в пантеоне
Перуна . В языческие времена образ громовержца представляли в
сопровождении двух волков , считавшихся его
хортами (псами). И ведь именно о превращении в хорта свидетельствуют легенды про кошевого Сирка:
" Тодi зiскочив з коня, дав його другому козаковi, а сам кувирдь - та й
зробився хортом i побiг до татар... Як стали тi татари вiдпочивати, то
той хорт поробив iм так, що вони всi поснули. Тодi вiн назад до козакiв
та знову кувирдь - i зробився чоловiком!" .
Интересно, что от слова
"хорт" происходит и название запорожской колыбели -
острова Хортицы . Именно к этому острову, по сообщению
"Повести временных лет" прибило идол
Перуна после его низвержения в
Киеве , а византийский император
Константин Багрянородный
отмечал, что в этом месте русы, отправляясь в поход, совершают
жертвоприношения огромному дубу. Помимо этого, украинские слова "сiрко"
и "сiрома" (так называлось рядовое казачество) являются одними из
эпитетов волка, извечного спутника
Перуна . В волка же умели превращаться, как говорит
"Слово о полку Игореве" , и некоторые древнерусские князья - и не только Всеслав Полоцкий, который
"... въ ночь влъкомъ рыскаше..." , но и сам князь Игорь при бегстве из половецкого плена:
"Въвръжеся на бръзъ комонь и скочи съ него бусымъ влъкомъ" .
Так что совсем не случайно запорожское казачество появилось именно на
Хортице, этой издревней языческой святыни, дающей нам ключ к разгадке
многих тайн характерников.
С культом волка, по всей видимости, связано и умение галдовников с помощью особых
"верцадел" (зеркал) видеть за несколько верст вокруг себя и знать вражьи замыслы. В украинском языке бирюка, волка-одиночку, того самого
"сiроманця" , называют еще
"вовкун" или
"вiщун" ,
приписывая ему колдовские свойства. А от ведуна до знахаря, как
говорится, один шаг. И действительно, в образе характерников мы найдем
немало черт, роднящих их со
знахарями-шептунами , и прежде всего это касается различных
"замолвлений"
не только от пули и сабли, но и от опоя коня, укушения змеи,
кровотечения из раны. И если воинские заговоры довольно широко бытовали
среди казачества, особенно в кругу пластунов, то лечебные молитвы были
уделом немногих. Такими казачьими медиками у запорожцев и черноморцев
большею частью были кашевары. Вот что пишет про них
С.Н.Сергеев-Ценский:
"Это были вообще серьезного склада люди,
дававшие обет безбрачия и строго державшие этот обет, почитавшие свое
кашеварство настолько святым занятием, что не давали казакам даже
уголька из костра запалить люльку, когда варился борщ. Костру, впрочем,
они придавали и лекарственное значение и неизменно зажигали его тогда,
когда оказывался среди казаков раненный черкесской пулей или шашкой" .
Процесс приготовления пищи в украинских верованиях всегда считался
занятием мистическим, сопровождаемым заговорами - его предваряло
разжигание
"ватры" (живого огня) и взятие из колодца
"непочатой"
воды, да и сама каша часто была пищей ритуальной, стоит вспомнить хотя
бы рождественское сочиво или поминальную кутью. Так что знахарство и
кашеварство часто переплетались между собою в народном представлении.
Со
знахарями роднит характерников и знание всевозможного чародейного зелья
- разрыв-травы для снятия цепей и отпирания замков, нечуй-травы для
нахождения кладов,
чаклун-травы (т.е. колдовской травы) для
неуязвимости в бою. Также как и знахари, галдовники были непримиримы в
борьбе со всякой нечистью и чертовщиной, и даже изгнали своим
характерством всех ведьм с запорожских земель. Эти общие волшебные
свойства, в конце концов, переплелись между собою и нередко на
Слобожанщине обыкновенного знахаря называли
"характерником" , а бабку-шептуху
"характерницей" .
Но при всей общности черт разница между характерниками и
знахарями-кашеварами довольно велика и не стоит эти понятия смешивать,
впрочем, как не следует смешивать характерников и с пластунами.
Много
легенд и преданий бытовало в народе об отдельных казаках-характерниках.
О них чубатые деды рассказывали живо, с подробностями (характерными!),
будто речь шла об ихних близких родичах:
"На Великом Лугу еще при
запорожцах жил химородник Фесько. Его очень боялись и слушались казаки.
Вот, бывало, лежит человек, а он режет черную редьку. Как только пустит
редька белый сок - человеку станет плохо, как сок почернеет - человек
умирает. Он тогда наколдует, что редька вберет в себя сок черный, а
пустит белый - и человек оживает...
Некоторые запорожцы жили больше ста лет на свете, и были между ними большие характерники...
Джереливский
сам ковал ружья и умел заговаривать их. Большой охотник был, он и не
боялся ни тучи, ни грозы; ему дикий жеребец ухо откусил и, если бы не
влез на дерево, то и носа не было бы!..
Жили еще запорожцы
Канциберы, их было три брата. Силачи были большие! Женатый Канцибера
был большим колдуном, завораживал свои деньги, и их никто не брал...
Сава
тот был характерником известным. В землю смотрел, как в воду. Никакой
клад, ни на какой глубине от него спрятаться не мог - деньги так сами в
руки и шли. С тех скарбов подземных он и разбогател..." По
смерти этих казацких чародеев люди долго не осмеливались селиться в тех
урочищах, поскольку верили, будто нечистый там выл, кричал и хохотал на
всю плавню.
Особенно много характерников было среди
казацких атаманов. Вот что, например, рассказывали в народе о
легендарном казацком ватаге кошевом
Иване Сирко:
"Кошевой Сирко был превеликий колдун. Недаром его турки прозвали Урус-Шайтаном...
После
смерти Сирка запорожцев, говорят, долго боялись ляхи и басурманы.
Бьются, было, казаки и правую руку его вперед войска везут: где рука -
там и удача. Говорят, у Сирка на кресте была надпись: "Кто
будет семь лет перед Пасхой выносить по три заполы земли на мою могилу,
то будет иметь такую силу, как я, и будет знать столько, сколько и я". Покойный
дед Михайло Нелипа рассказывал, что как носил землю перед Пасхой, то
ему в первый раз показалось, что будто гудит что-то; во второй - что
собралось столько войска запорожского, что аж земля отогнет, в третий -
что барабаны бьют, из пушек палят, казацкие шапки краснеют, как маки...
Он испугался, бросил носить и отправился домой.
И друзья, и
недруги одинаково отзывались о
Сирко как о человеке замечательных
военных дарований, и именно при нем Запорожская Сечь достигла апогея
своего могущества. Однако в народных легендах образ знаменитого
кошевого приобрел черты совсем уж сказочные. Предание говорит, что
Сирко родился на свет с зубами, и как только баба-повитуха поднесла его
к столу, то он тотчас схватил со стола пирог и съел его - это было
знамение того, что он весь век свой будет грызть врагов. Сирко умел
наводить на татарских табунщиков сон, часто при этом оборачиваясь белым
хортом.
А однажды у безымянного острова подстрелил из своего пистоля
купающегося в Днепре черта. Остров этот, на котором впоследствии
основали одну из Сечей, назвали Чертомлык, поскольку черт
"млыкнул"
(булькнул) ногами, когда упал в воду. Сами запорожцы говорили, что
равного Сирку не было, не будет и никогда не может быть, и на то есть
заклятие самого Сирка :
"Хто ляже рядом зi мною, то ще брат, а хто вище мене - той проклят" . Рассказывали, будто Сирка сабля не могла взять и он бывало подставлял своему
"джуре"
(слуге) под удар руку, но на ней оставался лишь синий след. Сказания о
магической силе Сирковой руки были очень популярны и в одном предании
он назван даже Сирентием Праворучником.
Говорили, что будто после
смерти своего кошевого запорожцы отрезали правую руку его и с ней везде
ходили на войну, а в случае беды выставляли ее вперед, говоря:
"Стой, душа и рука Сирка с нами!"
Лишь после разрушения Запорожья казаки схоронили руку его, но не
схоронили они с ней души его: он вовсе не умер, он жив до сих пор, он и
теперь воюет где-то с врагами Христовой веры и казачьей вольности.
Скачать видео c Depositfiles (43 Mb)
Еще в двадцатом веке на Дону встречались казаки, владеющие невероятной
силой духа и воли, позволяющей противостоять обстоятельствам и
пренебрегать смертью. Писатель Юрий Сергеев в своем рассказе пишет:
"У меня записан рассказ старика-очевидца о том, как в 1920 году
полковник Васищев с 54 казаками взял станицу Наурскую, отбив у красного
корпуса пулеметы и все орудия. После боя вся черкеска у него была в
дырах от пуль. На людном станичном плацу он соскочил с коня, расстегнул
пояс и встряхнул одежду, пули горохом посыпались к его ногам.
Старик-казак божился мне, что стоял в трех шагах от полковника и все
видел своими глазами".
